Гордиев узел. Из жизни

0

Гордиев узел - криминальный, юмористический рассказ Гавриила Александровича Хрущова-Сокольникова. Любой из рассказов, вы можете скачать бесплатно

Читать фрагмент:

I

Ежегодная академическая выставка, в 187— году представляла для знатоков огромный интерес, так как между выставленными произведениями, красовались, присланные из Рима, молодым художником, Александром Усовым, две картины, сразу завоевавшие ему первое место между молодыми художниками, Я не буду распространяться о технической стороне исполнения, но замечу мимоходом, что на обоих рамках значилась лаконичная надпись: «Собственность Г. Т—ва», а известно, что этот любитель изящного, никогда не скупится в цене, но дряни, или посредственности не покупает.

Завистники (а где их нет), не имея возможности упрекнуть в чем-либо молодого мастера, — ставили ему в обвинение, что он взял слишком большой куш с покупателя, который изъявил желание, во чтобы то ни стало, купить его картины.

Публики, как всегда на выставке, бывало много, но особенно она толпилась пред этими двумя произведениями молодого, но сильного таланта. Сам художник был еще в Италии, и писал, что и не думает в этом году возвращаться в Петербург.

Однажды, рано утром, только что выставка была открыта, высокая и красивая на вид, несмотря на свои пятьдесят лет, женщина остановилась перед картинами Усова.

Она была в полукрестьянской, полугородской одежде, и видимо прибыла из провинции… Долго, долго стояла она пред картинами, потом села, но все таки взор ее был прикован к полотну… и если бы кто-нибудь заглянул на ее лицо, он увидал бы, что оно было смочено слезами.

Что же повергло ее в печаль? Ведь и сюжеты картин не представляют ничего грустного, о чем же она плачет?

А она все сидела, смотрела и плакала. Но это не были слезы горя или злобы, это были тихие слезы радости. И как было ей не плакать… — Художник, написавший эти чудные картины был ее сын, ее ненаглядный Саша!!!

Она хорошо помнит, как она снаряжала сынишку в ученье, как она собирала последние гроши, чтобы поддержать его в гимназии, куда он попал Бог весть ценой каких усилий. Она помнит, как он приехал к ней в деревню, кончивши курс и объявил ей, что едет в Петербург. Как она отговаривала его, как затем, видя что он скучает и сохнет в деревне, она согласилась на его исконное желание и отпустила его в столицу, к чужим людям. Как она ждала от него писем из далекой стороны, как он ей писал, что он получил медаль и послан заграницу; и наконец, как жив в ее памяти тот день, когда она не верила глазам своим, держа в руках присланный на ее имя пакет, с пятью печатями, в котором находилась сумма превышавшая все ее мечтания, а в письме была горячая просьба сына съездить в Петербург, на выставку и посмотреть на его картины.

Мать в тот-же день отправилась в столицу, и вот мы ее застаем всю в слезах, с радостным восторгом прислушивающуюся к похвалам таланта молодого художника, раздающимся в окружающей ее толпе, которой она может со справедливой гордостью крикнуть: смотрите, любуйтесь, восхищайтесь, это рисовал мой сын, мой ненаглядный Саша!..

Прошло еще три года, и вот однажды из вагона первого класса, Варшавской железной дороги, вышло трое путников, две дамы и мужчина. Одна из дам была очень хороша собой, бойкая, живая, впечатлительная, не более 18 лет отроду, она была прямым контрастом со своей спутницей, чопорной и морщинистой особой лет 55, желчной и слабонервной.

Молодой человек, который видимо состоял их кавалером и спутником — был красив собой, и в его представительной фигуре с большим трудом можно было бы узнать молодого ученика академии Александра Усова, пять лет тому назад, почти мальчиком, отправлявшегося за границу. Только одни большие, глубокие, ласковые глаза говорили, что душевно он ничуть не переменился.

На дебаркадере приезжих дам встретил, почтенного вида, не старый еще господин, с деловым и важным выражением лица, общего типа гражданских генералов. Дамы не замедлили представить ему молодого человека, и он улыбаясь, насколько позволяла ему неподвижность мускулов его лица, произнес:

— Очень рад познакомиться, сестра и дочь много мне об вас писали, надеюсь видеть вас у себя. Молодой человек изъявил полную готовность, и поспешил подсадить дам, в дожидавшуюся их карету, поменявшись при этом многозначительным, но быстрым взглядом с молодой девушкой. Генерал не поехал с ними, он спешил в министерство, и прощаясь с художником, еще раз просил его бывать запросто.

Взгляд, которым обменялись молодые люди, ясно указывал, что их роман близился к развязке, и действительно не прошло и двух месяцев, как Усов сделал предложение дочери генерала Болина, и оно было принято генералом сочувственно, tante Lise с легкой гримаской, а молодой девушкой с восторгом. Она сама давно любила художника и крайне удивлялась, что он так медлит сделать решительный шаг.

Медленность Усова имела свои веские причины, он не знал как взглянет его мать, которую он любил больше всего на свете, на его брак с аристократкой, а также не знал как посмотрит отец и родные невесты, узнав про его плебейское происхождение, которое он к слову сказать, никогда и не скрывал.

Он съездил к матери. Она жила не далеко от Твери, и получил ее благословение, честно и откровенно объяснившись с генералом. Он и тут не встретил помехи, так как этот звездоносец, с гордостью ударив себя по увешенной регалиями груди воскликнул:

— И я батюшка из мелких!.. Не протекцией, а лбом своим дорогу пробил!

Приготовление к свадьбе шли очень быстро, и к концу мясоеда, чуть не на последний день пред масленицей, было назначено венчанье.