Фараоны

Фараоны. Содержание

ПРОЛОГ

I. Парламентер

Неслыханное, невероятное, но всем памятное разбрасывание на все четыре ветра богатств, скопленных в дореформенную эпоху русским дворянством, было в полном разгаре.

II. Полевая цыганка

Едва молодой человек уехал, как Ермолай, провожавший его до ворот, позвал старуху мать и долго совещался с нее о чем-то. Тотчас после разговора старая цыганка, надев кацавейку и подвязавшись старым ковровым платком, направилась через три улицы к новенькому деревянному домику, где жила совсем особняком известная цыганская, певица-плясунья Степанида.

III. «В Стрельне»

Молчание длилось несколько секунд.

IV. Хитрый план

Маланья застала Степаниду в глубоком раздумье. Она любила князя Можайского совсем своеобразной, эгоистической, ревнивой любовью. Она готова была бы простить ему все неверности в Петербурге, даже здесь, в Москве, в высшем свете, но не допускала мысли о том, чтобы он мог увлечься кем-либо из её кружка, из хоровых цыганок. Она ставила себя настолько выше и прекраснее всех своих товарок, что смотрела на них только как на необходимую обстановку хора, но не как на соперниц.

V. Разрыв

— Наконец-то, наконец-то! — радостно подбегая к Степаниде, говорил князь Высоцкий. — А уж мы совсем заждались, хотели к «Яру» ехать!..

VI. На «пляске»

На другой день, рано утром, к воротам дома, занимаемого Львом Николаевичем Ардатовым, подъехали беговые саночки, запряжённые порядочных статей вороным жеребцом. В санях сидело двое: наш знакомые цыган Ермолай и мальчишка лет восьми-девяти, его внучек.

VII. Уговор

Никогда не обладавший особенной выдержанностью поступков, на этот раз Владимир Андреевич совсем обезумел: он бросился к Степаниде и при всем хоре обнял и расцеловал ее.

VIII. Объяснение

Объяснение длилось долго. Цыганка оказалась гораздо практичнее, чем можно было предполагать, и сразу поставила вопрос на прямую точку зрения. Клятвам любви она не верила и требовала, прежде всего, доказательств.

IX. Дележка

— Перво-наперво, с офицеров четвертная, — говорил дирижер, выкидывая бумажку на стол.

X. В новой обстановке

Известие о том, что цыганка плясунья Степанида переезжает в дом князя Владимира Андреевича Высоцкого, вызвало целую бурю негодования во всем beau mond’е. Еще один из самих блестящих женихов ускользнул от сетей нежных маменек, всеми правдами и неправдами ловящих женихов своим дочерям.

XI. Неожиданная разлука

Вызов князя в Петербург состоялся исключительно благодаря проискам его московской родни, желавшей во чтобы то ни стало разлучить его с цыганкой.

XII. «Майор»

Раньше всех о переезде красавицы Степы на старую квартиру узнал Лев Николаевич через Ермолая Огонькова, и в тот же день направился к красавице. Что они говорили между собой, осталось тайной для всех, но в тот же день с экстренным поездом Ардатов выехал в Петербург и около двенадцати часов следующего дня просил у караульного офицера главной гауптвахты позволение видеться с арестованным князем Высоцким.

XIII. Предложение

Едва успев добраться до Москвы, князь отправился к Степе лично, но она не приняла его, хотя Владимир Андреевич ясно видел в амбразуре окна её фигуру. С тоской в душе вернулся он домой, где уже ждал его Ардатов. На просьбу князя съездить парламентером, он отвечал отказом, говоря прямо, что знает крутой нрав цыганки и что его вмешательство только подольет масла в огонь. Князь настаивал, он согласился.

XIV. Свадьба

Надо ли говорить, что Лев Николаевич, после многих протестов, по неотступной просьбе князя Владимира Андреевича, снова поехал к Степаниде, заручившись, дли пущего убеждения её, как он говорил, формальным письмом князя, в котором он просил руки Степаниды. Это письмо в руках цыганки могло иметь значение документа, если бы и теперь дело расстроилось.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КЛУБ БУБНОВЫХ КОРОЛЕЙ

I. Процесс Галкина

В большом зале московского окружного суда, называемом Круглым или Екатерининским, разбиралось уголовное дело, заинтересовавшее всю Москву. Судился за растрату кассир московского коммерческого банка Александр Андреевич Галкин, а обстоятельства процесса, в котором, как говорили, была замешана женщина, привлекли в помещение суда массу публики.

II. Капитал

Молодая женщина, окинув взором говорившего, и ничего не отвечая, быстро пошла по коридору, ведущему к лестницам. Молодой человек шел за ней по пятам.

III. Брак в остроге

— Это что же? — воскликнула молодая женщина.
— Моя визитная карточка, — с улыбкой отвечал собеседник.

IV. Следователи

Уже несколько месяцев всю Москву волновали таинственные слухи, что образовалась какая-то шайка злоумышленников, безнаказанно и бесследно совершающая целый ряд преступлений, от простого воровства со взломом до убийства с ограблением включительно.

V. Самоубийство

В доме купца 1-ой гильдии Ивана Ильича Неуживина царствовал величайший хаос. Старик хозяин то сыпал угрозами и проклятиями на всех домашних, то бил себя в грудь кулаками и с истерическими рыданиями припадал к ногам трупа сына, все еще лежащего в маленьком кабинете, как раз у двери в лакейскую, на потертом кожаном диване.

VI. Допрос

Пристально окинув взглядом всех присутствующих, Антону Антоновичу показалось, что младший брат покойного сконфузился и опустил глаза в землю.

VII. «Мальвинка»

В загородном ресторане «Яр» было еще очень мало публики. Огромный белый зал, с красными бархатными драпировками на окнах и на дверях, глядел как-то нелюдимо. Старый, седой музыкант, еврей Соломон, вместе со своими партнерами квартета, второй скрипкой, альтом и цимбалистом, пил чай в углу зала за маленьким столиком.

VIII. Старая знакомая

В большом зале, как раз против двери, ведущей в зимний сад и отдельные кабинеты, помещалась за чайным столом группа цыганок.

IX. Александра Игнатьевна

Не успел еще Антон Антонович собраться с мыслями и придумать план, каким бы образом притянуть цыганку к следствию (он уже вполне был уверен, что таинственная посетительница покойного Алеши была она), как, нечаянно взглянув по направлению к входным дверям, увидел целую гурьбу судейской молодежи и с ней двух дам, одну из которых он не видывал прежде.

X. Хитрый план

Александра Игнатьевна хотела отвечать оправданием, извинением, но в эту минуту в отдельный кабинет, занятый судейской молодежью, ввалился весь цыганский хор, и лакеи внесли стулья. Красавица, несомненно, была рада этому появлению. Цыгане хотя на несколько минут отвлекли внимание всего общества и в особенности Антона Антоновича от неё, и это ей было необходимо — она должна была одуматься, успокоиться и привести в порядок свои мысли.

XI. Следствие

Повестка судебного следователя А. Ральцева о вызове, в качестве свидетельницы, московской мещанки Елизаветы Огоньковой, по делу о скоропостижной смерти купеческого сына Алексея Ивановича Неуживина, как громовой удар разразилась над мирными обитателями маленького домика в Грузинах, где проживала наша старая знакомая цыганка Лиза.

XII. Допрос

— Я ничего не знаю о смерти Алексея Ивановича, — не дожидаясь вопроса, быстро проговорила цыганка, — и не знаю зачем меня вызвали?!

XIII. Обыск

Без нескольких минут шесть часов к квартире цыганки Лизки, в Грузинах, подкатило двое саней. В одних сидели Антон Антонович и его письмоводитель, в других привезли арестованную Лизку под охраной двух городовых.

XIV. Новая Цирцея

Черев два дня после неудачного обыска, едва успел Антон Антонович вернуться домой, как слуга подал ему полученное в его отсутствие письмо.

XV. Скандал

Эта записка была радостным событием для молодого следователя. Слухи о том, что в Москве существует воровская организация под названием «Клуб бубновых королей», давно утвердились в обществе, но это название еще ни разу не было произнесено официально. Благодаря прокуратуре, это дело было изъято из производства одного из столичных следователей и передано на рассмотрение Ральцева… Понятно, что он был на седьмом небе от радости, получив такое новое доказательство доверия начальства и потому с жадностью читал весь день переданное ему дело и, не окончив дела, запер его в портфель, чтобы взять с собой и дочитать дома.

XVI. Доносчик

Антон Антонович провел прескверную ночь и раньше обыкновенного направился в свою камеру. Сделав несколько распоряжений о вызове свидетелей по переданному ему делу о «Клубе бубновых королей», он стал одного за другим вызывать к допросу приведенных из предварительного заключения арестантов по этому делу и с первых же слов их догадался, что случилось «нечто» весьма серьезное в ходе дела.

XVII. Сибиряк

Первым делом цыганки Лизаветы Огоньковой, после освобождения её из дома предварительного заключения, было обратиться с жалобой на следователя к председателю московского окружного суда, но там она была оставлена без последствия. Одновременно с этим мстительная цыганка послала два доноса в Петербург. Один подписанный, в котором обвиняла Ральцева в том, что он из личностей всячески истязал ее. А второй, в котором хотя не было подписи, но были приложены следующие документы: копия с протокола о драке между купеческим сыном Томоуховым и следователем Ральцевым на пороге квартиры госпожи Галкиной, в первом часу ночи, справка о судимости и о приговоре над мужем Галкиной, обвиненном в злостном хищении, и наконец статейка уличного листка, в которой выводилось довольно прозрачно то обстоятельство, что «бубновые короли» потому до сих пор не открыты, что имеют связи и знакомства в судебном мире.

XVIII. Оргия

На сильный звонок Алаева прислуга не сразу отворила дверь, но побежала спросить у барыни, что делать, так как был вечер и она заметила у подъезда несколько саней с народом.

XIX. Скандал начинается

Антон Антонович чуть не упал от такого неожиданного известия.

XX. «Чек в сорок тысяч»

Рано утром этого же дня Александр Григорьевич Алаев, только что очнувшийся от безобразной ночной кутежки у «Яра», получил раздушенное письмецо от Александры Игнатьевны, которым она его извещала, что опасность миновала, брат уехал и она ждет его непременно, в чем раньше, тем лучше.

XXI. Неожиданный оборот

Замешательство Александры Игнатьевны продолжалось только несколько секунд. Как женщина весьма решительная и к тому же достойная ученица Дрейера, она сразу поняла, что надо делать.

XXII. «Вексель»

— Но позвольте, как же можно так говорить? — удивленно спросил сыщик, останавливая Алаева. — Ведь это дело стоит пятидесяти тысяч! Ведь вас провели, вас обокрали!..

XXIII. Таинственное убийство

Перепуганный конторщик из кассы ссуд, а равно и артельщик, работавший в кладовой при кассе, бросились наверх в квартиру хозяина, а мальчишка, прислуживавший им, очень шустрый паренек Васька, побежал предупредить дворников и городового.

XXIV. Квитанция ломбарда

— Это, надеюсь, мы скоро и найдем!.. Теперь прошу вас составить протокол первого осмотра и определить время смерти. Труп повезут в анатомический театр для вскрытия.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

I. Оленька-козочка

Громадный, многоэтажный дом князей Высоцких гордо возвышался на одной из дальних улиц Москвы, именно за эту удаленность от центра столицы излюбленной столичной аристократией.

II. Улика

Князь Владимир Андреевич, только что вставший и облекшийся в домашнюю «венгерку», мирно пил чай на половине детей. Супруга была в отсутствии, уехав с главноуправляющим ревизовать рязанские имения. Вошел дворецкий и подал ему на серебряном подносе карточку Петра Ивановича Бажина, на которой карандашом было приписано: «по экстренному делу».

III. Андрюша химик

Да и было отчего прийти в отчаяние. Та особа, которой, вот уже две недели дала надеть эти вещи Ольга Павловна, была её дальняя родственница и ближайшая приятельница, тоже сибирячка, Анна Николаевна Бурятова. Она воспитывалась вместе с Олечкой в Иркутском институте, вместе, в один день вышла замуж, и вместе, почти день в день, бросила мужа, необразованного и дикого ревнивца, и бежала в Москву, чтобы там полной чашей пить из мутного болота, которое привыкли называть «разливным морем».

IV. Закладчик

С этого момента и начались терзания молодой женщины. Закладчик Плужин, на которого и указал ей Андрюша, сразу, без колебания, дал ей денег под заклад браслета и медальона. Они стоили втрое, но подметив замечательную красоту клиентки, Плужин посмотрел на нее, как волк на добычу, и решил во что бы то ни стало завладеть ею.

V. Убийство

Но борьба бедной женщины против сильного, страстного ростовщика была бесцельна. Тот, кто должен был защитить ее от наглых поползновений, сам, казалось, толкал ее в объятия негодяя.

VI. Объяснение

Всю ночь несчастная молодая женщина провела без сна. В эти часы она много, бесконечно много передумала и пережила. Тот, для которого она из свободной женщины стала рабой, тот, из-за любви к которому она сделалась убийцей и похитительницей, лежал теперь пьяный, в таком ужасном отталкивающем виде, что она должна была погасить лампу, чтобы только не видеть его искаженного пьянством и разгулом лица.

VII. Допрос

Мы оставили князя Владимира Андреевича в сильнейшем волнении перед упавшей в обморок «Оленькой-козочкой». Да и было отчего приходить в отчаянье: показания следователя были так положительны, срок, данный им для неофициального расследования этого дела так мал, что князь понимал, что только решительным шагом он может добиться истины. А какой же шаг был возможен, когда «козочка» лежала без памяти, не успев сказать ни слова.

VIII. Допрос продолжается

— Фуражка была моя, а сапоги и сюртук товарища. Он просил заложить, — наудачу ответил химик.

IX. Граф Манштерн

Вернемся теперь к цыганке Лизке, так жестоко оскорбленной Антоном Антоновичем Ральцевым, и поклявшейся жестоко отомстить ему, во что бы то ни стало.

X. Бланк

Со дня этого первого свиданья прошло больше месяца, но никто не мог еще проникнуть в тайну этой связи. О ней знал лишь лихач Сморчок, ездивший ежедневно с Лизкой, да догадывалась старуха цыганка, родственница Лизки, жившая у неё из милости.

XI. Управитель

Понятно, что такой разговор не мог долго длиться и молодой граф вышел от Плужина еще более расстроенным, чем вошел в это гнездо паука-ростовщика. Он бесцельно провел весь день, слоняясь из комнаты в комнату своей великолепной, чисто барской квартиры, а печати, привешенные судебным приставом, нарочно на самых видных местах все больше и больше возмущали его.

XII. Ва-банк

На следующий же день, сделав наскоро все приготовления к отъезду, граф Борис Николаевич только что хотел послать за почтовыми лошадьми, чтобы ехать к дядюшке, графу Антону Карловичу, жившему верстах в сорока от Москвы, как ему доложили, что судебный пристав желает его видеть.

XIII. У дяди

Приезд Бориса Николаевича очень обрадовал старого графа Манштерна, который в последнее время плохо себя чувствовал.

XIV. Пилюли

— Вы требуете невозможного! Я не медик, чтобы предсказать смерть человека! — горячо возразил молодой человек.

XV. Преступление

Тягостное, мучительное сомнение длилось несколько минут. Сотни самых разнообразных мыслей блуждали в головах невольных сообщников преступления. Один только старый граф, ничего не подозревавший, продолжал рассматривать планы лесов.

XVI. Новое следствие

Ни жив, ни мертв добрался Борис Николаевич до усадьбы покойного дяди. Он застал целый дом в смятенье. Хотя со смерти прошло уже около суток, но вся дворня, вся прислуга и даже старушки родственницы находились в каком-то оцепенении.

XVII. Допрос

— Когда узнала Марья Ивановна о назначенном ей наследстве? — спросил следователь, предварительно переговорил с прокурором.

XVIII. Опять Дрейер

Борис Николаевич вернулся к себе в комнату после допроса в самом отвратительном состоянии духа. По взглядам, которыми обменивались между собой следователь и прокурор, и которые ему удалось подметить, он знал, что оба они относятся к нему, если не с подозрительностью, то с недоверием.

XIX. Стрихнин

Он застал ее совсем расстроенной, в её комнате, Около неё суетились мать и муж. У молодой женщины, только при одном воспоминании, что ее могут вновь позвать к допросу, расстраивались нервы, и напрасно муж, весьма практический и ловкий господин, уговаривал ее быть возможно хладнокровнее, она волновалась все сильнее и сильнее.

XX. Нет выхода

Весь этот вечер в комнате Бориса Николаевича происходило совсем иное совещание. Дрейер и привезенный им адвокат старались втолковать молодому наследнику, что единственный благополучный исход для него, если будет доказано, что смерть дяди последовала от самоубийства.

XXI. Подозрение

— Вы сами себя выдали!.. Теперь отпираться поздно! — быстро и энергично проговорил исправник. — Умоляю вас, заклинаю вас всем святым, выведите нас всех из этого ужасного положения, спасите невинную, назовите убийцу, вы его знаете!..

XXII. Побег и погоня

Как читатели, вероятно, догадались, отъезд молодого графа, очень похожий на побег, был подсказан Дрейером, который тотчас же понял, как опасно оставлять слабонервного Бориса Николаевича в руках такого сильного волей человека, как исправник. Оба «бубновых короля» прекрасно понимали, что стоит только увезти графа в Москву, и там, при «казенном» отношении к делу следователей, не имеющих никакого нравственного влияния на Бориса Николаевича, им гораздо удобнее будет защищать его, если бы он и проболтался даже по своей нервности.

XXIII. Опять допрос

Произошел переполох. Молодой адвокат, не боявшийся встречи с полицией, тотчас сообразил, что его товарищ, Дрейер, должен был поступить так, а не иначе, да кроме того, они ехали в разных экипажах, и он со своей стороны не мог отвечать за то, что его знакомый уехал раньше. Предписания о задержании ему еще объявлено не было.

XXIV. Исповедь

Переполох вышел страшный. Доктор первый бросился к молодому человеку, скорее сорвал, чем снял с него сюртук, и, припав головой к груди раненого, стал внимательно слушать его хрипящее, прерывистое дыхание…

XXV. Дрейер в Москве

Неожиданный приезд Дрейера в Москву, после побега со станции, чрезвычайно взволновал всю «бубновую» шайку. Да и было от чего волноваться.

XXVI. Касса в тридцать пудов

Видя свое дело окончательно скомпрометированным и выслушав единогласный отказ товарищей продолжать работу, Дрейер не потерялся. Напротив того, он сам, на свой страх бросился во всю, и скоро весть о его подвигах загремела по Белокаменной.

XXVII. Встреча

— Сижу я, батюшка Петр Иванович, часа два тому назад, в своем магазине. Дела нынче совсем тяжкие, покупателей мало, да и те за рубль полтину дают.

XXVIII. Допрос в острожной больнице

Борис Николаевич тоже, в свою очередь, узнал цыганку. Он хотел с носилок и броситься ей на помощь, но страшная боль заставила его отброситься назад.

XXIX. Опять Степа цыганка

Бешенству Петра Ивановича не было границ. Подобно всем людям со сдержанным, угрюмым характером, Бажин мог до известной степени, быть хладнокровным и сдерживаться, но раз он выходил из себя, то совершенно забывался и обращался в дикого зверя.

XXX. Лихач

Прошло еще около шести недель.
Стоял май месяц, погода была восхитительная, большинство жителей столицы перебрались на дачи, только изредка посещая Первопрестольную. Давно уже весть о том, что «бубновые короли» все переловлены, циркулировала в городе, но все относились к этой вести крайне скептически.

XXXI. Суд

Трудно было узнать Термитова, вечно сдержанного, ехидного, осторожного в своих подходах к обвинению подсудимого, в тот момент, когда после встречи с Дрейером, он явился на заседание и занял свое место. Все заседание прошло в ненужных глупых пререканиях с подсудимыми, свидетелями и защитниками.

XXXII. Финал

Подсудимый вздрогнул, словно от прикосновения электрического тока, его мертво-бледные щеки вспыхнули болезненным румянцем. Он сделал над собой величайшее усилие и чуть приподнялся на локте, но тотчас же закашлялся и снова упал на подушку.